Наркис Пономарёв (1946-1996)

Наркис Пономарёв – определённо один из самых загадочных казанских живописцев 1990-х годов.  При его жизни, многим знавшим художника лично, вряд ли до конца был понятен  феномен возникновения мощной творческой харизмы его произведений, возникшей, казалось бы, ниоткуда,  из под кисти кроткого, спрятавшегося «в себя» почти нелюдимого человека. Безмолвным «фантомом» с абрисом длиннополого пальто и широкой фетровой  шляпы, он остался в памяти горожан отстранённо прогуливающимся по набережной Булака. И сейчас, его удивительные работы могут рассказать о нём самом значительно больше, чем немногочисленный круг его близких друзей, многих из которых, к сожалению, уже нет в живых. Уроженец Воронежа, приехав в Казань в начале 70-х, он как-то почти сразу стал исконным  казанцем, впитав в себя терпкую, с этнически разнообразным «замесом» атмосферу и то самое неповторимое культурное влияние  по-своему  уникального волжского города, которое остаётся с каждым из нас навсегда.  Время творческих исканий Наркиса Пономарёва укладывается в отрезок трёх неполных десятилетий – от начала 1970-х до середины 1990-х годов. В первые годы его активной художественной биографии, Наркиса, как и многих молодых людей своего времени, в буквальном смысле поглотил западный модернизм – от Пикассо и де Кунинга — до Лихтенштейна и Розенквиста.  Поиски были сложными и весьма болезненными. С  сильно уловимым местечковым налётом, абстрактный фигуративизм  молодого живописца был его первым стилистическим опусом, от которого художник  вполне решительно отошёл,  уже  органично окунувшись в область экспрессионистического  ландшафта,  ставшего, по сути своей,  важной ступенью на пути к подлинной самобытности. Эксперименты с урбанистическими видами выявили  в художнике незаурядного колориста, контрапунктом обозначив его назревшие эстетические предпочтения.  Широкая красочная линия, закругляясь,  уже органично «находила» пятно, которое множилось и превращалось в гроздья, первоначально казавшиеся  несколько навязчивой причудой художника. Но автору всё же удаётся найти, а вернее успешно сформулировать свою музыкально-пластическую аббревиатуру, врезавшуюся в восприятие удивлённого зрителя.  И становится вполне понятным почти «огалтелое» бегство от всевозможных, набивших оскомину угловатостей кубистской эстетики и долгожданное освобождение от навязчивой  зависимости  царства прямых линий, порядком поднадоевшего и в известной степени ограничивающего взаимодействие абстрактного и фигуративного.  В тот момент Пономарёв окончательно находит свои неповторимые,  мгновенно считываемые приёмы письма, облекаясь в фантастически органичную форму,  достойную  своему богатому философско-эстетическому содержанию.

Произведения художника находятся в  Государственном музее изобразительных искусств Республики Татарстан, музее современного искусства ZAMAN (Уфа)